Эйс жив!
Хочется чуть-чуть пожить в сказке. Снова. Просто вспомнить это уже подзабытое чувство. Жить впрок, жадно заглатывать каждую секундочку, зная, что такое уже не повторится. Захлебываться счастьем и давиться эмоциями. Сгорать от того, что просто не может быть так хорошо, и все-таки знать, что это реальность.
Потом все заканчивается. Сказки всегда заканчиваются, правда? Хеппи-энда нет. Все-таки это жизнь, а не паршивая слезивая история, рассыпанная в маленьких черных символах по бумаге. Ее нельзя стереть и переписать заново. Ее нельзя захлопнуть наглухо и откинуть на дальюю полку. Нельзя выдрать ненужные листы. Но можно снова и снова пересматривать свою книгу, перечитывать любимые сказки.
Жизнь циклична. Начало сказки, вспышка, конец. Ожидание новой сказки, погруженное в серость. Опять начало. Вспышка. И снова конец.
После того, как закончится очередная сказка, всегда остается ощущение, что в жизнь тебя выталкивает, предварительно выпив всю кровь и влив новую. Глаза слезятся и в них прыгают яркие черные точки. Как будто после дуракаваляния на солнечной улице входишь в полутемный коридор. Сначала ничего не видишь, потому что в глазах стоят яркие солнечные зайчики, а потом глаза привыкают в темноте и ты снова пробираешься по ней. Уже не на ощупь. А на солнце ты можешь смотреть только через оконное стекло. Толстое, не пропускающее тепло. но солнце ты все равно видишь и помнишь: каково это, когда тепло.
Потом все заканчивается. Сказки всегда заканчиваются, правда? Хеппи-энда нет. Все-таки это жизнь, а не паршивая слезивая история, рассыпанная в маленьких черных символах по бумаге. Ее нельзя стереть и переписать заново. Ее нельзя захлопнуть наглухо и откинуть на дальюю полку. Нельзя выдрать ненужные листы. Но можно снова и снова пересматривать свою книгу, перечитывать любимые сказки.
Жизнь циклична. Начало сказки, вспышка, конец. Ожидание новой сказки, погруженное в серость. Опять начало. Вспышка. И снова конец.
После того, как закончится очередная сказка, всегда остается ощущение, что в жизнь тебя выталкивает, предварительно выпив всю кровь и влив новую. Глаза слезятся и в них прыгают яркие черные точки. Как будто после дуракаваляния на солнечной улице входишь в полутемный коридор. Сначала ничего не видишь, потому что в глазах стоят яркие солнечные зайчики, а потом глаза привыкают в темноте и ты снова пробираешься по ней. Уже не на ощупь. А на солнце ты можешь смотреть только через оконное стекло. Толстое, не пропускающее тепло. но солнце ты все равно видишь и помнишь: каково это, когда тепло.