Эйс жив!
Флешмоб:
Процитируйте мне меня - найдите мой фик, который вам нравится, выберите предложение или абзац, которые особенно пришлись вам по вкусу, и киньте в комментарии. Длина значения не имеет.
Процитируйте мне меня - найдите мой фик, который вам нравится, выберите предложение или абзац, которые особенно пришлись вам по вкусу, и киньте в комментарии. Длина значения не имеет.
Для Тикхо Селчу Ведж Антиллес – это дотащить до кровати уснувшего в кокпите босса, который на адреналине от новой Гениальной Идеи может не спать и не есть сутками. Точнее, это почти ежедневное вылавливание босса, вырубившегося прямо посреди мысли, в самых дальних закоулках базы и препровождение полусознательной тушки до койки пинками. Это вовремя положенная на плечо закипающего коммандера рука, волшебным образом остужающего его пыл и мозги. Это потерянные деки, комлинки, инфочипы, блокноты – иногда Тику казалось, что проще было бы написать на всех его вещах «собственность Веджа А., просьба вернуть туда-то» или припаять к Веджу магнит, настроив поляризацию на все его барахло. Это продолжение мыслей и действий друг друга, отбрасывая почти ненужные переговоры по комлинку, – кто-то называется это Силой, но Ведж пожимает плечами и говорит, что ему не нужна эта чертова Сила, чтобы каждой клеточкой чувствовать «крестокрыл» и напарника. Тик говорит, что это просто дураки думают одинаково, Ведж возражает, что там говорилось про гениев. Это знание, что тебе доверена спина коммандера и что твоя спина точно так же будет защищена.
Кто-то черпает силы в любви, кто-то в себе, а он – в ненависти. Он ненавидит от души, всесокрушающе и яростно. Ненавидит до зубовного скрежета и красной пелены в глазах. И источник его силы воистину неисчерпаем.
По ночам мне снятся люди с черными глазами, и просыпаясь, я еще тесней прижимаюсь к горячему жесткому боку Дина.
У Дина тоже черные глаза, но все равно от него мне бежать некуда – вокруг мертвые города.
"Мертвые города", Дин/Хейли
Охотники – несчастные люди. Они никогда в этом не признаются, будут до хрипоты драть глотки, убеждая в обратном. А за занавесью слов – обжигающий коктейль боли, самокопания, вины и желания отомстить.
"Записки об охотниках", Джо
Дженни чувствует себя полной тварью, потому что ее любовь к Томми не такая, чтобы перестать сомневаться. Она кроет себя последними словами, потому что чтобы сделать шаг вперед, ей нужно, чтобы что-то случилось. В прошлый раз она думала, что Томми при смерти в больнице. Наверное, на этот раз ей нужно, чтобы у Томми больше не осталось братьев и при словах «кто-то из Доннелли» она могла подумать только про него.
"Природа хоронила, люди праздновали", Томми/Дженни
Я человек, которого нет. Я человек, чье тело лежит на глубине шести футов под землей. И иногда мне кажется, что прогнившие деревянные стенки гроба вот-вот рухнут, и земля, влажная, черная, вонючая – земля, в которой я похоронен, кладбищенская земля – забьется мне в рот, нос, глаза. Я человек, который пропустил свои похороны, но видел свое собственное мертвое лицо и дотрагивался до своего собственного коченеющего тела.
Его прилагательное – эгоистичный.
Он с ней, потому что это удобно. Удобно возвращаться туда, где тебя отчаянно ждут и еще более отчаянно любят. Удобно пользоваться слепой и беззастенчивой любовью маленькой девочки, которая настолько лишена инстинкта самосохранения, что так болезненно-сильно привязалась к нему. Удобно позволять ей не видеть его безразличия. Потому что Дин Винчестер в разных вселенных со словом, начинающимся на «люб» и заканчивающимся на «овь». Он даже не знает, как оно произносится. Удобно трахать ее, почти никогда не целуя в губы, и чувствовать, как ее тоненькая фигурка извивается и едва не воет под ним от наслаждения. Удобно не позволять обнимать себя во сне, чтобы нечаянно не обнять ее в ответ.
Удобно жить, наплевав на чувства всех, хотя бы раз в жизни. Хотя бы год в жизни. А девочка ничего, переживет.
Это точка. Дин/Джо.
Дин не может потерять только дорогу. Она никогда не предаст, она никогда не закончится, она никогда и никуда не исчезнет. И и пусть он на пассажирском сидении, но пока дорога бежит в никуда под колесами Импалы, а в колонках орет Металлика, вся жизни – дерьмовая, отвратительная, откровенно хуевая – может потихоньку убегать в прошедшее время.
...
"Никаких прошедших времен", Дин, Сэм
...
Дин мне кажется каким-то неправильным. Половинчатым, что ли. Иногда он оборачивается к соседнему сидению и открывает рот, чтобы что-то сказать. Но потом спохватывается и так сильно стискивает руль, что у него белеют пальцы. Иногда, когда мы идем рядом и я что-то у него спрашиваю, он сначала поднимает голову, словно хочет ответить собеседнику выше него, а потом осознает свою ошибку, стискивает зубы, и взгляд у него становится каким-то мертвым. И несколько часов молчит. Словно выключается.
"Мертвые города", Дин/Хейли